Порой я на кладбище зарабатывался до потёмок. Не всегда, конечно, но случалось. Порой не хочется делать завтра то, что легко даётся сегодня. В такие дни домой меня увозил смотритель Миша. У него была праворукая Митсубиши Делика. Внедорожный минивэн. Удобно - и людей перевезти можно, и памятник, или ещё чего. И пройдёт везде, не застрянет.
Ну так вот. Доливаю я последний бетон вокруг могилки. Он укрепляет тротуарную плитку по периметру. Чтобы та не разошлась. Ставится опалубка, всовывается ограда, арматура, и заливается бетон.
Солнце уже село, когда я бросил последнюю лопату. Инструмент с собой тащить не хотелось, и я его оставил среди могилок. Никто его тут не приберёт. Взошла полная луна, она осветила округу. Мой алюминиевый уровень блестел в траве. Я начал пробираться через могилки к дороге. Вышел без проблем, ибо ориентировался в кладбищенской архитектуре уже сносно. Потопал, раздувая огонёк сигареты, к сторожке...
Миша как всегда был пьян. Мы махнули с ним ещё грамм по сто и он повёз меня домой. Помню, раз он меня вёз по кладбищу на мой объект. Разогнался. Не вписался в поворот. Мы встали сантиметров в двадцати от дерева.
- Вот, - сказал он мне тогда,- чем пьяный водитель отличается от трезвого ...
Я так и не понял: был бы он трезв, мы б не остановились перед деревом? ...
Сейчас едем по дороге. Резких поворотов нет. Более менее гладко. Он мне рассказывает:
- Останавливают менты. Говорят, что я пьян. Намекают на деньги. Я говорю, не вопрос. Но ведь и вы всё равно ко мне когда-нибудь да придёте ... - И смеётся. Менты, узнав с кем имеют дело, о деньгах забыли и отпустили.
Подъезжаем к перекрёстку. Нам налево, справа с горочки мчит городской автобус - ему прямо, туда же куда и нам. Миша не сбавляет скорости и прямо перед носом автобуса делает манёвр... Разъехались ...
- Мы по главной, - объяснил он мне. Знаков на том перекрёстке нет. Равнозначные дороги ...
Больше я старался к нему в машину не садиться. Вообще, старался не задерживаться на этой работе. И кстати - уровня утром я не нашёл. Кто-то спёр. По сей день хочется верить, что то были вороны ... Правда ж, они охотницы до блестящего?
ОРИГИНАЛ
Ну так вот. Доливаю я последний бетон вокруг могилки. Он укрепляет тротуарную плитку по периметру. Чтобы та не разошлась. Ставится опалубка, всовывается ограда, арматура, и заливается бетон.
Солнце уже село, когда я бросил последнюю лопату. Инструмент с собой тащить не хотелось, и я его оставил среди могилок. Никто его тут не приберёт. Взошла полная луна, она осветила округу. Мой алюминиевый уровень блестел в траве. Я начал пробираться через могилки к дороге. Вышел без проблем, ибо ориентировался в кладбищенской архитектуре уже сносно. Потопал, раздувая огонёк сигареты, к сторожке...
Миша как всегда был пьян. Мы махнули с ним ещё грамм по сто и он повёз меня домой. Помню, раз он меня вёз по кладбищу на мой объект. Разогнался. Не вписался в поворот. Мы встали сантиметров в двадцати от дерева.
- Вот, - сказал он мне тогда,- чем пьяный водитель отличается от трезвого ...
Я так и не понял: был бы он трезв, мы б не остановились перед деревом? ...
Сейчас едем по дороге. Резких поворотов нет. Более менее гладко. Он мне рассказывает:
- Останавливают менты. Говорят, что я пьян. Намекают на деньги. Я говорю, не вопрос. Но ведь и вы всё равно ко мне когда-нибудь да придёте ... - И смеётся. Менты, узнав с кем имеют дело, о деньгах забыли и отпустили.
Подъезжаем к перекрёстку. Нам налево, справа с горочки мчит городской автобус - ему прямо, туда же куда и нам. Миша не сбавляет скорости и прямо перед носом автобуса делает манёвр... Разъехались ...
- Мы по главной, - объяснил он мне. Знаков на том перекрёстке нет. Равнозначные дороги ...
Больше я старался к нему в машину не садиться. Вообще, старался не задерживаться на этой работе. И кстати - уровня утром я не нашёл. Кто-то спёр. По сей день хочется верить, что то были вороны ... Правда ж, они охотницы до блестящего?
ОРИГИНАЛ














































